Если бы я не был террористом-трансвеститом, вы бы женились на мне? (с)
Дети на собачьей площадке по ошибке начали назвывать Корицу Горчицей. И теперь дома мы ее зовем также, когда она вредительствует или просто не слушается.
Ну а вообще, опыт собачничества (или как это правильно называть) во взрослом возрасте - это ужасно круто и ужасно стрессово. Наше расписание теперь завязано на ней, наше настроение местами тоже. С другой стороны, каждый день теперь мы вечерами гуляем по полтора часа минимум, а утром по очереди вместо зарядки также минут 40-50 бродим до пустынным дворам. Все дети в округе попали под обаяние ушастой жопки, все собачники знают ее кличку, но при этом не знают наши имена. Как и мы, впрочем, не спрашиваем их. Такой вот забавный small talk собачников - спросить о каких-нибудь повадках собакена, но не спросить даже дежурное как дела у хозяев.
И да, я знаю, что автоматически превратилась в восторженную мать, только вот это дитя никогда не вырастет и всегда-всегда будет зависимо от меня.
Это пугает, если уж честно. Но в то же время именно этот страх позволяет немного загушаться другим страхам - я все еще не очень могу читать политические новости, стараясь ограничиваться 1-2, я стараюсь не думать, в какую адскую бездну все проваливается, и главное, гоню от себя мысли, а что лично я могу сделать сейчас (и почему не делаю).
Такая вот заместительная терапия.
Ну а вообще, опыт собачничества (или как это правильно называть) во взрослом возрасте - это ужасно круто и ужасно стрессово. Наше расписание теперь завязано на ней, наше настроение местами тоже. С другой стороны, каждый день теперь мы вечерами гуляем по полтора часа минимум, а утром по очереди вместо зарядки также минут 40-50 бродим до пустынным дворам. Все дети в округе попали под обаяние ушастой жопки, все собачники знают ее кличку, но при этом не знают наши имена. Как и мы, впрочем, не спрашиваем их. Такой вот забавный small talk собачников - спросить о каких-нибудь повадках собакена, но не спросить даже дежурное как дела у хозяев.
И да, я знаю, что автоматически превратилась в восторженную мать, только вот это дитя никогда не вырастет и всегда-всегда будет зависимо от меня.
Это пугает, если уж честно. Но в то же время именно этот страх позволяет немного загушаться другим страхам - я все еще не очень могу читать политические новости, стараясь ограничиваться 1-2, я стараюсь не думать, в какую адскую бездну все проваливается, и главное, гоню от себя мысли, а что лично я могу сделать сейчас (и почему не делаю).
Такая вот заместительная терапия.