Я совершенно точно знаю, что мило общаться с мальчиком, который недавно вышел из очень длительных отношений, и который очевидно ищет миллион поводов написать, позвать, спросить - это очень-очень-очень плохая идея.
И, самое паршивое, что общаться-то мне нравится(( он хороший, добрый и умненький. Только вот совершенно не в моем вкусе...
Правда, предполагалось, что я тоже не в его вкусе! - помню первые месяцы совместной работы он регулярно округлял глаза, фейспалмил и всячески страдал, когда я громко и много материлась по поводу работы, когда ядовито комментировала новости, которые сама же и зачитывала по любимой привычке с утра вслух, когда курила и пила алкоголь, в принципе, не отрываясь от работы. Это все по его мнению некрасиво тыжедевочка, фу-фу и некультурно.
И поэтому то, что происходит сейчас - это какой-то нескончаемый финский стыд

Не люблю я обижать людей, неприятное это занятие. Тем более, если человек этого точно не заслуживает.



апд.
Лучше я в фандомчики играть буду.
Безопаснее и комфортнее.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Итак, я вернулась на дневники.
В смысле, я до этого здесь была, но скорее в формате накопления ссылок и просмотра сообществ. Не могу же я отказаться от того же самого Джаста или, что, наверное, еще важнее, всяких фандомных упоротостей
Но теперь почему-то снова появилась потребность писать.

Последняя такая потребность была вызвана вчерашним очередным посещением хосписа.
На этот раз все прошло не столь травматично, как в прошлый раз. Видимо, это вызвано тем, что все, кто должны были умереть – умерли. Цинично звучит, должно быть, но иначе оценивать это я не могу.
В прошлый раз я увидела каждого пациента. Я обменялась хотя бы приветственными кивками со всеми, кто был вообще в сознании. Я обняла нескольких родственников, я послушала пару историй. Я увидела, как угасали на глазах несколько человек. Буквально, на глазах, потому что один умер, пока я была там.
А еще запах… запах преследовал меня еще примерно сутки и мерещился при приготовлении еды, казалось, им тянуло от любимых духов, даже собственная кожа как будто пахла им, сколько я не оттирала себя в душе.
Но я сама на это подписалась и ни на йоту не жалею.
Но хоспис – это не только о смерти. Конкретно в случае с этим хосписом, это еще и религии, потому что рядом находится церковь, и большая часть волонтеров попали туда именно из церковного прихода. Поэтому я стараюсь вне каких-то общих потребностей, вроде что от меня требуется здесь и сейчас, ни с кем особенно не разговаривать. Но слушать-то я в любом случае должна… вчера я слушала, как одна из женщин-волонтеров, разговаривая со своим мужем, которого она привела для приколачивания картины, обсуждала, что будет на утренней литургии. Они говорили о том, как много всего нужно успеть сделать – помолиться не только за себя, но и за Россию, за Сирию, за Турцию, Украину и Донбас.
И…

И, черт возьми, каждый верит, во что хочет – я точно не готова осуждать их за веру. Но у меня каждый раз один вопрос: как оно раз за разом им помогает?
Как они просят о мире и справедливости, а потом получают то же, что и все остальные? – они считают, что просто недостаточно усердно молились? Что чем-то нагрешили после этого и поэтому их мольбы не были услышаны?
Как они молятся за тех, кто лежит в здании по соседству, а потом смотрят на их немые страдания и все еще выступают против эвтаназии? – почему их сердце при этом не рвется на клочья?

У меня всегда было к верующим много вопросов «почему» и «как», но едва ли кто-то из тех, с кем я разговаривала, мог мне внятно ответить на них. В этот раз я, конечно, даже не пытаюсь доставать людей. В конце концов, я там не за этим.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Пишет Гость:

От общества ничего не требую, но порно-стереотипы достали.
Держи, анон:

URL комментария

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра